Несколько дней спустя, Тибидохс

- А я сказал, что правила для всех одинаковые! - казалось бы, крик Поклёпа был слышен абсолютно везде. - Одинаковые правила, одинаковые, одинаковые!
Кольцо на его пальце отражало блики во всевозможные точки коридора; казалось, весь мир попросту зажёгся синим и теперь пылал не хуже чего-либо другого, а мужчина всё никак не мог свыкнуться с мыслью, что он до такой степени всесилен. Смотреть на Поклёпа со стороны и вовсе было невероятно противно, потому что он словно не понимал, что может натворить немало проблем.
- Всё! - гоготал Тибидохский преподаватель. - Наступил конец всем этим вашим вырезанным кофточкам, пирсингам, интригам и бесконечному своеволию! Больше такого не будет!
Складывалось такое впечатление, что всё происходящее просто сводит его с ума. Нет, и вправду, всевозможные искры, отрывающиеся от того самого кольца с сапфиром, нельзя было назвать светлыми даже с точки зрения Чумы-дель-Торт - а уж та называла мраком едва ли не только некромагию, а не обыкновенные тёмные заклинания.
- И что делать? - оглянувшись, поинтересовался у Тани Валялкин, словно он сам не мог решить. - В Тибидохсе явно происходит что-то не то!
Гроттер отвечать не спешила - она попросту пыталась вспомнить, где же могла и вовсе увидеть такое странное сияние и на что были похожи действия Поклёпа Поклёповича.
Казалось, преподаватель окончательно сошёл с ума. Он без конца метал искры и отправлял учеников куда-то в подвалы, дабы те отбывали наказание.
Странный стук продолжался. Складывалось такое впечатление, что он сводил с ума всех, кроме самого Поклёпа - тот был в абсолютном блаженстве, и даже никак не мог разобраться с тем, как же именно ему обращаться с собственным прекрасным настроением.
- Твари! Сволочи! Гады! - вопил он. - Все вы у меня попляшете! Поплатитесь за кровушку испитую!
Кольцо слетело с пальца Поклёпа как-то совершенно неожиданно. Складывалось такое впечатление, что он попросту сам его снял, но забыл запомнить собственные действия; послышался тихий звон метала, прокатившегося по камням, и украшение попросту исчезло, а преподаватели бросились к своему коллеге, пытаясь привести его в чувство.
Суровый завуч удивлённо оглядывался, пытаясь осознать, что же именно произошло - он, конечно, хотел наказать всех учеников, но понятия не имел, почему подобное желание проявилось в подобной форме, до такой степени ненормальной для всех, кто присутствовал здесь...

Тибидохс, около двух дней спустя после потери Поклёпом кольца

- Смотри, красивое, правда?- Ванька протянул Тане небольшое колечко с сапфиром, а после, как только Гроттер попыталась прикоснуться к украшению, поспешно одёрнул руку, словно опасаясь, что девушка сможет отобрать у него драгоценность. - Э, нет, это я нашёл, мне и носить!
Рыжеволосая удивлённо повела плечами. Она вообще-то совсем не ожидала подобной мелочности со стороны Ваньки; парень раньше никогда не поступал подобным образом, вот только сегодня, судя по всему, решил начать. Впрочем, она почти не обиделась, потому что не собиралась даже в руки брать этот предмет.
Вот только случилось что-то странное - только кольцо исчезло с глаз Гроттер, она сразу же вспомнила о нём и попыталась вновь упросить Ваньку показать украшение - но тот отрицательно покачал головой, словно пытаясь убедить девушку в том, что совсем-совсем не собирается отдавать ей что-либо.
- Ну и подавись ты своим кольцом! - возмутилась рыжеволосая. - Чёрт с тобой! - Гроттер возмущённо отвернулась, не на шутку обидевшись, и посмотрела на остальных однокурсников, сидевших в гостинной. - Вот скажи, Бейбарсов, а ты...
- Тебе - обязательно,[/b] - даже и не удосужившись дослушать предложение до конца, кивнул Глеб - что ему какле-то кольцо, если просит любимая девушка? Вот только, судя по всему, у Валялкина было совершенно иное мнение, и он лишь гневно посмотрел на некромага, словно пытаясь придумать, что бы это сделать.
У Ивана характер и вовсе испортился за какие-то несколько часов, кажется, с тех пор, как на полу своей комнаты он обнаружил то самое кольцо с сапфиром. Парень без конца носился с ним, таскал везде, всем показывал, но никому не давал в руки - ведь каждый почему-то пытался завладеть украшением, даже та самая Гроттер, которую раньше совсем-совсем не интересовали подобные мелочи, которые могли бы разладить их отношения!
А сейчас складывалось такое впечатление, что Тане только что-то материальное от него и надо.
Странно - но каждый, кому только демонстрировал находку Иван, пытался отобрать у него перстень - но Ванька всегда прятал его где-то в кармане, а вот сейчас решился на отчаянный шаг - наконец-то надеть оное на палец.
Странный прилив сил заставил Ивана спокойно вдохнуть воздух и вдруг перестать волноваться за украшение - да с такими силами он каждого способен здесь уничтожить, причём даже не обращая внимания на то, насколько более или менее могуществен соперник.
- Ну вот, а мне даже не показывает! - возмутился Ягун. - Что ты, Ванька, за человек такой?
Желание прикоснуться к украшению почему-то у многих тут же развеялось - некоторые же и вовсе не пытались подойти к Ивану и рассмотреть странный предмет, вот только у нескольких личностей всё же оставалась заинтересованность.
- Ваня, лучше бы ты с его помощью не колдовал, - немного неуверенно предложила Гроттер. - Тёмное оно какое-то, понимаешь? Сними, а?
- Ещё чего! - возмутился Иван. - Какое право ты вообще имеешь мне указывать? Ты мне пока что не жена и даже не официальная девушка, потому что всё время хвостом крутишь - то она со мной, то она на некромага своего косится... Да что это такое? Сколько можно мною манипулировать?
Таня удивлённо посмотрела на Ваньку - он никогда не говорил ей ничего подобного, да и вообще вот так никогда раньше не оскорблял, а вот сейчас словно с ума сошёл со своим кольцом, пытаясь защитить "законно нажитое имущество".
Не сдержавшись, рыжеволосая сорвала перстень с пальца Ивана и почему-то сразу же надела его на свой палец, только потом осознав, что это могло бы быть опасно.
Впрочем, все ненужные мысли моментально отошли на задний план, стоило Тане только немного ощутить тепло, которое разносилось по телу от этого непонятного украшения. Рыжеволосая не обращала внимания даже на то, что у неё начала кружиться голова, а вот однокурсники смотрели так, словно увидели только что перед собой какую-то сумасшедшую и испытали желание попросту уничтожить её, а перстень оставить себе.
- Не отдам!- возмущённо ответила Гроттер, при этом даже не услышав никакого вопроса. - Даже и не пытайтесь отобрать, слышите? А ты, Ванька, чего смотришь на меня? Что ты пытаешься этими своими противненькими взглядами сказать? Зачем глядишь на меня так, будто бы я сахарная и сейчас растаю? Отстань, слышишь?
Валялкин же лишь удивлённо пожал плечами - но вдруг вспомнил то самое неприятное ощущение, когда словно лава по жилам течёт, а кольцо окончательно лишает собственного мнения, да и вообще словно парализует.
- Прекрати, Таня, - промолвил он, но Гроттер не желала слушать - она косилась то на Ваньку, то на Бейбарсова, так и не сделавшего ни единой попытки снять с её пальца чёртово кольцо, а потом вдруг поинтересовалась. - А ты почему ни разу не подходил? Почему вы, некромаги, ни разу не подходили?
- Потому что если наши силы подкрепить кольцом, то будет очень, очень плохо, - улыбнулась мирно Ленка.
Таня удивлённо пожала плечами, а после, словно пытаясь что-то кому-то доказать, поспешно сорвала с пальца кольцо - то опять покатилось по камням, но, пока Жикин и Семь-Пень-Дыр пытались поделить его между собой, куда-то пропало, словно его и не было никогда.
В гостиной вновь все успокоились, будто бы ничего и не произошло, да и вообще, все бросились извиняться друг перед другом, забывая о только что сказанных словах, и только Свеколт как-то странно смотрела на место, где только что валялось украшение - то словно завладело всеми её мыслями...

Где-то на грани между мирами,  в потоке вне времени

Чума-дель-Торт вновь ошалело забегала взад-вперёд, пытаясь нащупать отрубленными руками хотя бы одну частицу пространства. Увы, но ничего вокруг не было, и женщине казалось, что она просто окончательно сходит с ума.
- Выпустите меня!- кричала некромагиня. - Выпустите, чёрт возьми, меня, немедленно!
Она совершенно ничего не помнила, словно кто-то ластиком стёр её память, при этом попытавшись восстановить и ещё какие-то элементы прошлого. Вероятно, всё же не получилось - Чума до сих пор помнила каждое своё злодеяние, мечтала о мести, но почему-то никак не могла увидеть себя новую.
- Выпустите меня! - вновь потребовала женщина, хватая появившегося совсем рядом с нею мужчину, старого уже бога, которого она когда-то хотела выпустить из-за Жутких Ворот, прекрасно зная, что оного там нет и не было никогда. - Выпусти меня, Посейдон, иначе ты узнаешь, что такое некромагия! И никакие твои божественные штучки не помогут! Я устала уже от вечности, что провожу здесь, выпусти меня немедленно!
Чума чувствовала, что говорит так, как разговаривала давно уже, ещё почти до войны, когда она просто была вечно недовольной могущественной волшебницей, мечтающей создать что-то особенное и вызвать цепную реакцию в магическом мире, но ей, собственно говоря, было давно уже на всё наплевать. Женщина просто хотела вырваться на свободу.
- Я здесь уже чёрт знает сколько тысяч лет, а ты всего лишь полтора года, - покачал головой старый бог. Он давно уже ни с кем не разговаривал, поэтому и сейчас не спешил падать в очередную дыру во времени и пространстве, дабы не оказаться в который раз в сущем одиночестве. - Но наконец-то всё это может завершиться. Помнишь легенду о перстне... Чуми?
- Не называй меня так! - глаза женщины взблеснули каким-то неведомым цветом, и она, словно сумасшедшая, вновь попыталась оттолкнуть от себя Посейдона, а после, не подыскав лучшего варианта, схватила его за бороду, всматриваясь в глаза. - Старый дурак, что мне с того перстня? Я уверена в том, что он, как и обычно, попал в руки Сарданапала - а Чёрноморов никогда не позволит, чтобы кто-то попытался посягнуть на спокойствие в его школе! И ничего не меняется, ничего!
- Они открыли колодец, - вдруг промолвил Посейдон. - Они отыскали последний портал в сотворённый мною мир - но кто должен им править? Знаешь, вот уже... Видишь портал? - старик махнул рукой в сторону сияющей голубым пустоты. - Я уже стар, но мир свой должен довести до хоть какой-то элементарной победы. Я пришёл к тебе для того, чтобы попрощаться, Чума. Поток времени омолодил тебя, и, думаю, спустя несколько сотен лет ты родишься где-то там, в реальном мире, не удивлюсь, если в семье Тани Гроттер. А мне... Мне пора идти туда и возглавить то, что было когда-то моим...
- Нет! - словно в истерике, воскликнула Чума. - Ты не пойдёшь, нет, не пойдёшь!
Она, уже куда более молодая, чем Посейдон, куда более резвая и возвратившая себе свои руки и былую красоту, оттолкнула старика и помчалась к сияющей пустоте. Нет, она просто не имеет никакого права на этот раз просто так проиграть, просто так уступить место под солнцем какому-то богу, который и так уже лишил её достаточно многого, заставив жить здесь, в мире на грани.
Посейдон, не ожидавший того, что с ним могут так поступить, попросту не удержался на ногах и опять упал в какую-то пустоту, а Чума, на сей раз не собираясь дарить какой-либо шанс на выживание существу, что может на данный момент помешать ей, бросилась к проходу и поспешно вскочила в него, чувствуя, как материальное наконец-то начинает пробуждать в ней желание нормально жить и править так, как только она желает и как только она может это сделать, находясь на своём месте и в своё, в нужное, естественно, время, важное для и Чумы-дель-Торт, и для всего мира...