---Магазин "У некроведьмы"

Паула быстрым шагом зашла в бар, нынче, ближе к ночи, уже, естественно, открытый. Тут было более чем нормально, надо сказать, вполне приятно, только несколько вампиров, устроившихся где-то там в уголке, немного настораживали её собственным поведением, но это не имело такого уж огромного значения, которое можно было бы попытаться им придумать. Она сама чувствовала себя более чем спокойной и уверенной в подобной ситуации, потому что вообще ничего не боялась. Сете знала, что вряд ли кто-то из присутствующих может ей навредить, поэтому и реагировала наиболее равнодушно, настолько, что это казалось попросту удивительным порой.
- Какой-нибудь коктейль покрепче и без крови, - коротким взмахом руки сопровождая свои слова, спокойно промолвила Паула. - Только чуть быстрее, пожалуйста, и очень надеюсь на то, что вы после этого останетесь живы.
Она закинула ногу на ногу и осмотрелась, игнорируя пристальный взгляд вампира, который откровенно порывался прикоснуться к ней или совершить ещё большее членовредительство, сопровождаемое весьма заметными укусами, надо сказать. Девушка даже не смотрела на него, равнодушно глядя куда-то в пустоту и делая вид, что её совершенно ничто пока что не интересует. Может быть, она не должна была отворачиваться, потому что уже спустя мгновение зубы почти сомкнулись на её шее.
Девушка успела прищёлкнуть пальцами, и мужчина замер в сантиметре от её шеи.
- У меня прекрасное зрение, - поднимаясь и отходя от вампира подальше, чтобы хоть не мешал, протянула вполне спокойно она. - Поэтому я отлично знаю о том, кто именно крадётся у меня за спиной. Ты хоть знаешь, на чью дочь поднял зубы... а, честь ходячая?
Последнее сорвалось с языка само по себе, но Паула пыталась отрицать этот факт  и попросту больше не думать о том, что было связано с её семьёй за тот период, пока её с ними рядом не было.
Вампир, кажется, решил, что пора бы и отстать, и Паула спокойно вернулась к собственному коктейлю.

Паула, казалось, никого и не трогала, не собираясь даже продолжать любого характера беседы с кем угодно, вот только получилось в одно мгновение всё как-то совсем наоборот. Сете не успела даже понять, когда именно незнакомка успела заглянуть в бар, но она уже весьма настоятельно требовала, чтобы Паула освободила её место, а теперь смотрела с невероятным вызовом, словно это имело какой-то смысл вообще само по себе. Почему-то девушке казалось, что очень даже наоборот, но она пока что не спешила спорить.

Тем не менее, она поднялась на ноги, даже не одарив презрительным взглядом девушку, а после дождалась того момента, пока та наконец-то села, мирно подмигивая бармену, словно сообщая ему, что ничего такого уж отвратительного, кроме маленького убийства, тут точно не случится. Недобрая улыбка появилась на её губах с таким оттенком издевательства, что несчастному даже стало в одно мгновение немного не по себе, но он упрямо продолжал молчать и не проронил ни единого слова.

Казалось, ничто не могло испортить сегодня ей идеальную охоту, и девушка буквально взлетела вверх, запрыгивая на барную стойку. Та была достаточно длинной, чтобы можно было пройтись, и Сете уверенным шагом направилась к той рыжеволосой нахалке, что посмела высказать ей собственное мнение в до такой степени неуважительной и отвратительной форме, что сейчас трудно было даже вообще говорить о чём-то в этом роде. Паула вспомнила свои личные правила - и знала, что не может отступить.
Девице уже налили её алкоголь, но Паула толкнула ногой бокал, заставляя его покатиться по земле и со звоном расколоться где-то внизу, отчего вода разлилась буквально странными потоками, излучая странный запах алкоголя и невероятное свечение, вероятно, из-за магии.
- Несовершеннолетним дурам не положено наливать алкоголь. Выпей соку, и желательно в другом заведении, крошка, если вообще желаешь остаться живой и невредимой, - надменно посоветовала девушка, а после бросила на бармена ещё один презрительный взгляд. - Хап-цап Чёрная Кровь!
Бокал то ли с вином, то ли действительно с кровью, и вправду спустя мгновение телепортировался ей прямо в руки, и Сете осушила его, подмигнув присутствующим, а после вновь посмотрела внимательно на юную нахалку, дожидаясь как можно более радикальной реакции со своей стороны.

- Эй, ты! Какое ты вообще имеешь право ко мне лезть? - воскликнула её собеседница достаточно громко, чтобы это вызвало у Паулы приступ бесконечного недовольства и откровенного желания послать весь мир к чёрту. Она терпеть не могла, когда кто-то подобным образом себя вёл, а сейчас испытывала откровенное раздражение от одного упоминания подобного поведения. Девушка не собиралась соглашаться на выставленные ей условия; она была достаточно сильна для того, чтобы сейчас уничтожить незнакомку на месте и превратить её в прах, но пока что интересовалась совершенно иными аспектами отношений и считала, что нет никакого повода убивать её вот так, на месте, растерев сердце в прах. Впрочем, уничтожение всё равно уже откровенным желанием проснулось в душе у Паулы, а она порой был достаточно кровожадной.
- А ведь ты и примерно не понимаешь, кто я такая и что я могу сделать! Если бы мне хотелось сражаться с тобой, я бы размазала тебя по стене буквально за несколько секунд, и вряд ли один из присутствующих тут слабаков смог бы тебя защитить. Сомневаюсь, что они вообще способны на какой-то поступок!
Паула усмехнулась, скрестив руки на груди. Она внимательно наблюдала за тем, как бар постепенно покидали особо мирные жители лысегорья, считающие, что им совершенно не нужны лишние проблемы, которые очень даже могут появиться такими вот темпами. Сама Сете не боялась крови и не собиралась останавливать собственные порой действительно кровожадные порывы; она так же отлично знала, что никто не засудит её, собственно говоря, даже не попытается совершить что-то подобное, потому что соперница всё равно будет в разы могущественнее, а самое главное, может уничтожить их щелчком пальцев. Это часто было решающим фактором во многом, и не оставалось никаких сомнений - теперь следует добить нахалку и вновь восстановить свой королевский статус. Она не для того родилась в своей семье и была воспитана своими родителями, чтобы сейчас просто так склонить голову.
- Тебе не кажется, что ты заигралась, деточка? Так или иначе, я требую, чтобы ты сражалась со мной на магической дуэли, а не сбегала куда подальше, если тебе так уж пожелается совершить что-то в этом роде! Поняла меня, поняла?!
Крик настойчивой девицы казался просто фоновым, но останавливаться уже было слишком поздно. Паула ещё до её восклицания мысленно приняла вызов, а самое главное, не желала отступать в сторону, потому что не считала нужным кивать и просто так подписываться под большинством оскорблений, что сыпались на неё. Она знала, что есть много факторов риска, с которыми ещё придётся справиться, но пока что она не задавалась интересующими её вопросами о том, как именно придётся бороться со всем тем, что происходит вокруг.
- Нет, мне не кажется. Но деточка... Это уже слишком. Мы можем долго говорить о том, кто я, а кто ты, но сойдёмся к ответу, что ты должна будешь бежать от меня куда подальше. Но, впрочем, я за - магические дуэли всегда были мне по вкусу, почему бы не вспомнить старое и не уничтожить ещё и тебя? Вряд ли кто-то из присутствующих будет возражать, если я отправлю на тот свет жалкую девчонку, что только всем мешает! Вероятно, ты даже бросала вызов самой Чуме-дель-Торт, но очень сомневаюсь в том, что хотя бы какие-то твои слова имели логическую подоплёку! - Паола гордо вскинула голову и скрестила руки на груди. Она буквально ждала объявление вида магического оружия, потому что желала перерезать глотку этому нахальному, отвратительному существу, у которого нет ни единой капельки здравого смысла в голове.
- Не хочу сражаться только магией. Если ты не слаба, то мы будем делать это обязательно именно с помощью нормального оружия, слышишь! Нормального оружия, потому что иначе ты воспользуешься какой-то ерундой и будешь играть против правил, ведьма!
- Так ты ещё и слаба? Впрочем, пускай... - Паула взмахнула рукой, и две совершенно идентичные шпаги, те, на которых она прежде дралась, ещё до того, как поселилась на дурацкой Лысой горе и превратилась в обыкновенную хозяйку магазинов. В этих предметах не было ни капельки магии, и девушка гордилась подобным своим достижением - она была уверена в том, что действительно не должна позволять волшебству проникать в эту драку, поэтому перехватила шпагу поудобнее и пристально посмотрела на соперницу, ожидая того момента, когда та наконец-то хотя бы как-то отреагирует и начнёт защищаться.

Паула, казалось, была готова к тому, что на неё нападут, и она даже не собиралась замирать на несколько секунд, принимая про себя то, что всё это окончательно подвергнется праху и станет остатком её реальности в будущем. Она не собиралась останавливаться, нет, даже не так, она не умела останавливаться и не желала этого делать, поэтому сражение не остановилось ни на одну секундочку, да и не остановится никогда в будущем. Так нужно, и это казалось пределом реальности, тем, который только можно было придумать. Сете вновь вспомнила прекрасные вечера на ясных берегах родных земель, вспомнила смех своей матушки, когда она сидела у костра и вспоминала о том, как колдовала в юности - и как умудрилась почти что отречься ради семейной счастливой жизни от своего пагубного дара.
Впрочем, не мать была её центральным воспоминанием сегодня; казалось, сквозь перелину воспоминаний горели синие глаза отца, когда он учил, как именно следует держать шпагу, как следует реагировать. Её братец терпеть не мог бои; он удался в матушку и колдовал ещё едва ли не из пелёнок, он добился успеха этим, но вот Пауле немного меньше повезло с наследственностью, и она, не одарённая магией на тот момент в достаточной мере, теперь хваталась за шпагу и вспоминала обо всей науке, которую ей только давали. Науке, которая имела слишком много смысла и чрезмерно большое количество последствий, и всё это нельзя было останавливать или ставить на паузу, зачем же?
Она сжимала шпагу в руке достаточно крепко, и когда первый удар настиг Паулу, она уже наперёд знала, что будет делать соперница.
Почему-то в голове всплыл образ врагов, убитых её отцом, невинно-дурные глаза его первого и последнего оруженосца-отравителя, и всё смешалось воедино, разливаясь волной ненависти в её душе.
Паула сделала несколько резких выпадов, и на руке у её противницы появился кровавый порез. Если бы она могла остановиться на этом, то это казалось бы прекрасным; тогда вампиры растерзали бы девицу самостоятельно, но цель боя, смертельного боя, была совершенно другой.
Месть за всё то, что случилось с нею за долгие годы, теперь ни на мгновение не оставляла Паулу, и она была готова рвать и метать, превращать всех в пыль и в прах, будто бы они действительно заслуживали собственного поразительного и очень страшного наказания.
Она взмахнула шпагой, выбивая оружие из рук проигравшей девушки, а после одним резким взмахом перерезала ей горло, даже не вспоминая о том, что у неё была магия.
- Можете вынести и торжественно похоронить её. Я не желаю, чтобы кто-то причинял трупу вред... Пусть девица поплатилась за глупость, но она не заслуживает быть пищей для такого быдла, как вы.
Коллиньяр когда-то поплатился примерно тем же, только от руки её отца; ещё одно воспоминание больно резануло, оставляя кровавый след.
- Вива, соберано! - довольным тоном провозгласила Паула, покидая совершенно спокойным шагом помещение, которое не принесло ей совершенно никакого облегчения и коллектива, что на него, казалось, можно было надеяться хотя бы немного - ничто не имело смысла.
Девушка ушла невероятно быстро, и теперь после неё осталось лишь мёртвое тело, бездыханное и с перерезанным горлом - словно проклятая реинкарнация всё того же Эстебана, которого она то ли любила в прошлом, то ли ненавидела; может быть, в этой жизни ей ещё предстояло встретить его реинкарнацию.
И было бы неплохо отыскать своего родного братца и напомнить ему о родне - мало ли, вдруг драгоценнейши